Эта ночь не располагала к различного рода работе или активности. По всем Штатам стояла совершенно омерзительная погода — снег, слякоть, штормовые ветра и огромное количество осадков. Огайо так и вообще завалило по самое не балуйся. Настолько, что партия товара из Цинциннати задерживалась уже почти на неделю. Дауда это не особо волновало — бедные ублюдки всё равно влетят на неустойку за срыв сроков поставки. В их бизнесе работать приходилось всегда — даже если ты еврей в субботний день. Превратности погоды едва ли были уважительной причиной для просрочки.

   Впрочем, в самом Большом Яблоке погода тоже не баловала. И в подобную зимнюю ночь больше всего хотелось сидеть в тепле и уюте своего дома, балуясь чем-то горячительным, а не торчать в холодной машине где-то у чёрта на задворках, закутавшись в шерстяное пальто и завернувшись в удавку тёплого шарфа.

   Его шофёр на сегодня приехал на серебристой "Импале" 2006 года выпуска. Ничем не примечательная машина, одна из безликого миллиона других похожих друг на друга автомобилей в этом городе. Свежая краска, перебитые номера и небольшие изменения под капотом — и надёжный автомобиль для преследования, слежки и ухода от возможной погони готов. Единственной проблемой была неработающая печка. В салоне авто было холодно как в морозильной камере, а промерзать до костей в этот вечер в планы Дауда не входило. Хотя водителя, казалось, это не особенно беспокоило — тот лишь угрюмо пялился в темноту переулка.

   Сидели они здесь уже несколько часов, выжидая и выслеживая цель. В любом другом случае Дауд не стал бы тратить своё время на подобные вещи и просто поручил бы слежку с запугиванием кому-нибудь из ребят на улице через связного, но эта ситуация немного отличалась от обычной рядовой, опасно гранича с чем-то очень личным. Круглосуточная кофейня на углу привлекала его мягким светом своей вывески, приглашая войти и отогреться, выпить чашечку горячего кофе, но он не мог себе позволить, чтобы кто-нибудь видел его в лицо в этом районе. Чужое внимание к своей персоне — это одна из тех переменных, что, так или иначе, могут выйти боком в его бизнесе и повлечь за собой непредсказуемые последствия.

   Офицер Нокс работал в участке в Куинс, заканчивал свою работу к десяти часам вечера и ехал на своём чёрном седане БМВ домой в сторону Брайтон-Бич. В среднем, его поездка занимала около часа. Сорок минут, если движение было не слишком насыщенным. Он оставлял свою машину где-то на углу седьмой улицы и Оушенвью авеню и направлялся во двор, скрываясь в одном из жилых комплексов. Информацию и выкладку ежедневной рутины Дауду доложили его люди, а остальное его не волновало. Больше беспокоило то, что офицер сильно задерживался. Время перевалило за полночь и клонилось к часу, а цели всё было не видать. Дауд беспокойно дёргал затвор незаряженного пистолета — вся его полусогнутая фигура была напряжена в нетерпении. Водитель время от времени нервно косился в его сторону, вздрагивая от звонких металлических щелчков.

   Когда Дауду начало казаться, что ждать больше уже невозможно, мимо них по пустынной улице неторопливо прокатилась чёрная БМВ. Нужные номера, один человек за рулём. Наконец, можно было действовать — ему не терпелось размять затёкшее и промороженное тело.

— Припаркуйся прямо за его машиной. Поедешь за нами, когда мы тронемся, — бросил он своему водителю, выскакивая из машины и кутаясь зябко в своё пальто. Как только "Импала" снялась с места и скрылась за углом, Дауд бодро зашагал во двор. В ритмичный перестук его шагов по насквозь промёрзшему асфальту вклинился металлический щелчок вставляемого в пистолет магазина. Рука с "Кольтом" 1911 скользнула в карман пальто, скрывая оружие от глаз возможных наблюдателей. В другом кармане у него хранился инъектор с ампулой сильнодействующего снотворного наркотика — подарок от Доктора на чёрный день. Вдруг офицер не захочет договориться по-хорошему?

   Когда Нокс появился в поле зрения, Дауд был готов действовать. Разглядеть его в темноте переулка посреди ночи было практически невозможно, и когда холод пистолета упёрся мужчине в спину, дёргаться было уже поздно.

— Доброй ночи, офицер, — вкрадчиво протянул голос у него за спиной. — Давайте не будем останавливаться и пройдём в Вашу машину? Мне бы хотелось провести с Вами дисциплинарно-профилактическую беседу.

   Большой палец скользнул по предохранителю, со звонким и весьма говорящим щелчком переводя оружие в боевой режим.

— Никаких фокусов. Я уверен, что полицейскому управлению Куинс было бы весьма жаль лишаться такого квалифицированного сотрудника.

   Они безмолвно шли через ночь — странная пара, точка соприкосновения двух диаметрально противоположных миров. Напряжение можно было как будто прощупать, прочувствовать в наэлектризованном взаимной неприязнью воздухе. Два странных человека, так долго следящих друг за другом в странном танце с прятками и конспирацией. Рано или поздно, кому-то, так или иначе, пришлось бы сделать первый шаг. Пусть даже и знакомясь лично через холодное прикосновение оружия.

   Водитель Дауда сидел в "Импале" на нужном месте, готовый сняться с места по требованию. Лёгкий тычок пистолета в спину подгонял офицера идти быстрее — ночным зевакам ни к чему было наблюдать за их смертельно опасными игрищами. Чёрный седан Нокса был рядом, и Дауд терпеливо выждал, пока его офицер не сядет за руль, поспешно забираясь на заднее сиденье автомобиля следом. Дверь мягко хлопнула, отрезая их от прохладного шума ночного города, оставшегося снаружи. Сейчас разговаривали взрослые, другим подслушивать было нельзя.

   Нокс острил, улыбался, храбрился. Воплощение холодного спокойствия, похожее на нож, оставленный между ребер. Дауд благосклонно вернул улыбку, встретившись с ним взглядом — алчное золото здорового глаза и глубокие холодные голубые озёра.

— Боюсь, офицер, у меня на подобные глупости нет времени, — ответил он спокойно на остроту. — Я ведь занятой человек. Как вы и сами знаете.

   Конечно, они оба знали. Нокс следил за Даудом, Дауд следил за Ноксом. Взаимное любопытство и шпионаж — как отношения двух государств в холодной войне. Разве что, любезного обмена глупыми и ничего не значащими презентами ещё не было. Зато имелся вполне реальный шанс превратить эту войну в горячую. При условии, что за столом переговоров стороны не придут к соглашению, разумеется.

— Вы должны быть польщены моим визитом, знаете? — Дауду хотелось курить. Но расслабляться с Ноксом было пока рановато. Дуло пистолета неотрывно следило за офицером — как второй глаз своего обладателя. — Я решил выделить свободное время в своём графике специально для встречи с вами. Так уж сложилось, что нам нужно многое обсудить.

   Дауд выдержал многозначительную паузу. Его собеседник и сам уже должен был понять, что к чему. Или, по крайней мере, начать догадываться.

— Однако, я считаю, что тёмный салон старой "БМВ" с вторичного рынка — это не лучшее место для того, чтобы вести переговоры. Я знаю одно местечко неподалёку, в "Маленькой Италии". Местный повар, Пепе, готовит превосходного цыплёнка Пармиджана. Весь Бенсонхёрст ходит к нему в ресторан.

   Дружелюбная голливудская улыбка — чудесный инструмент, если знаешь, как ей пользоваться. Иной раз, показная добродушность была куда более эффективным инструментом запугивания, чем смотрящее в лицо дуло пистолета. Правда, Дауд предпочитал избегать полутонов, используя и то, и другое.

— Ну что, в путь? — он вальяжно откинулся на спинку заднего сиденья, упираясь в изголовье локтем и поудобнее устраивая руку с пистолетом.

Отредактировано Eugene Dowd (2023-02-04 18:34:50)