В гостинице, пока его квартиру приводили в порядок, Ноэль выспался и даже отдохнул, а это далеко не всегда такие уж связанные категории. Он заказал завтрак номер и смёл всё от яичницы до круассана с двойной порцией кофе, хотя сам процесс разжевывания пищи доставил ему некоторое неудовольствие. Ноэль, в общем-то, никогда не был сверх воинственным парнем, и сейчас, когда его челюсть переливалась пастельными тонами синего и фиолетового, вспомнил почему. Сама боль, когда она разовая, беспокоила Ноэля постольку-поскольку. Он не имел привычки реветь и бежать к маме из-за каждой ссадины, потому что его мама, какой бы она замечательной не была, тут же всадила бы ему укол от столбняка или что-то в этом роде. Она умела раздавать полезные советы своим больным и их родителям, но всегда была той самой гипертрофированно заботливой мамашей, которая приходила в истерику, если у её крошки шла кровь.
Узнай она, что Ноэль лазает по стройкам или, не дай Боже, дерётся, его бы заперли дома со всеми конструкторами, играми и любой дребеденью, которую он мог только пожелать. Поэтому Ноэль никогда не плакался и привык стойко переносить травмы, но его всегда печалила длительность этого травмирующего опыта. Нельзя просто получить в морду, пару часиков поохать и отойти. Просто необходимо обзавестись сперва шишкой, потом синяком, что само по себе малоприятно для тех, кого хоть сколько-то заботит его внешность. Ноэля заботила. Но ещё больше его заботила боль, переносить которую он не желал.
Как только челюсть разнылась от жевательных усилий, Ноэль убедился, что уборка дома закончена и вернулся в свою пахнущую антисептиком квартиру. Всё было идеально. Чистый пол, ковёр, на котором не было видно дырки, явно вычищенная и убранная кровать. В квартире не осталось даже его запахов. Только едва ощутимая химия.
«Хорошо», — подумал Ноэль, но почему-то взгрустнул. Ему не хотелось ещё когда-либо получить по морде от агрессивного японца, но впервые в жизни Ноэль стал понимать, как люди попадают в действительно абъюзерные отношения. На утро Хитоши был мил и любезен. Он так старался извиниться и загладить свою вину, что Ноэль почти его простил. Что уж... Он почти согласился и дальше общаться, а ведь это, наверняка, приведёт к ещё большим неприятностям.
Сожрав несколько таблеток обезболивающего, Ноэль позвонил в салон и уточнил, смогут ли его сегодня принять. Рожу, конечно, не поправить, но это не повод держать в отвратительном состоянии и всё остальное. Например, руки. Он вообще старался хотя бы раз в неделю заглянуть к мастеру, чтобы ногти привели в порядок, кутикулу убрали и всё это дело покрасили стойким и, чаще всего, чёрным лаком. Тот факт, что он едва ли не единственный клиент, Ноэля беспокоил слабо. Ему нравилось слушать беспечный трёп девчонок. Это удивительно расслабляло. Сам говорил мало или беспробудно врал.
В этот раз его мысли витали где-то так далеко, что ни вопросы собственно мастера (миловидной блондинки Элен, у которой на шее за ухом пряталась забавная татуировка рисованного котика), ни разговоры публики как-то не занимали его внимание до тех пор, пока он не услышал возглас.
Ноэль довольно эгоистичный парень и, в первую очередь, принял слова о лице на свой счёт. Только потом сообразил, что говорила она об его соседке — вроде бы красивой азиатке, которая почему-то прикладывала массу усилий, чтобы скрыть своё лицо.
Он невольно начал прислушиваться к их разговору и постепенно приходить во всё большее замешательство. «Патлатый заносчивый азиат» — звучало, как нечто до боли знакомое. И хотя не слишком хотелось верить в подобные совпадения, Ноэль невольно начал задумываться. Ну сколько может быть азиатов в их небольшом городе? Правильно, много. Часть из них вполне может оказаться патлатыми и заносчивыми. Однако на ум приходил один конкретный человек. Тот, кого Ноэль узнал всего месяц или около того назад.
Он слегка развернулся на своём стуле. Очень хотелось узнать больше об этом азиате, но так, чтобы в случае чего, не называть имён. Вдруг он всё-таки ошибся? Зачем тогда наговаривать на Хитоши? В конце концов, парень извинился и выглядел при этом очень искренним.
— Добрый день... Оливия, правильно? — Ноэль улыбнулся. Улыбка далась ему нелегко. Не из-за сложности темы, а из-за болезненных ощущениях в челюсти. — Меня зовут Ноэль и я случайно подслушал Ваш рассказ. Вы не думали, что спор не должен оканчиваться любой формой насилия? Я имею в виду, что человек, который поставил Вам синяк, не может быть прав и не имеет никаких оправданий. Почему, вместо того, чтобы обратиться в полицию, Вы сидите здесь?

Ноэль улыбнулся мягко, с искренней жалостью к девушке. Он слабо себе представлял психологию жертвы и причину, по которой Оливия (надо признать, красивая, эффектная и, судя по тону, достаточно бойкая девица) может позволить себе не только жить с человеком (если она, конечно, живёт с ним), который её ударил, но и оправдывать его.
Честно говоря, даже собственные потуги как-то объяснить поведение Хитоши казались менее ущербными. Мальчишка ударил при потасовке, когда Ноэль пытался его удержать. Фактически, пусть и чрезмерно, но он ответил агрессией на агрессию. Наверное, Ноэль смог бы понять, если бы Хитоши ответил кулаками на оскорбление в случае, если противником является мужчина — кто-то потенциально столь же или даже более сильный. Он своими глазами видел, как Хитоши ударил человека, ничем перед ним не виноватым. Просто, чтобы стравить часть агрессии. И, если вдуматься, это поведение тоже показалось вполне осознанным и допустимым — мужик был явно сильнее Хитоши, он огрёб и успокоился.
Из того, что он уже видел, Ноэль мог допустить, что Оливия провоцирует его своими словами или действиями на агрессию (она даже говорила что-то про «что бы не сказала»), и Хитоши не сдержался. Однако представлять это было неприятно. Несмотря на то, что все характеристики драчливого парня Оливии вполне подходили Хитоши, Ноэль до последнего отвергал подобное совпадение.

— Главное, смотри, милочка, чтобы такое поведение не вошло у него в привычку, — проскрипела слишком ушастая негритянка, сидящая неподалёку. — Спустишь один раз и понесется! Любой вопрос начнёт решать кулаками. Потом уже никакая полиция не поможет.

— Но, может, и она неправа... — пролепетала мастер Ноэля. Он с любопытством перевёл на неё взгляд. Девушка до сих пор казалась ему милой и достаточно продвинутой, чтобы не винить жертву, и вот тебе сюрприз. — Может, она чем-то его задела... Так бывает. Девушки могут, сами того не понимая, провоцировать.

— Ха! — женщина фыркнула и презрительно сжала губы. — Не говори о том, чего не понимаешь, дорогуша! Нет такого слова, за который мужчина, если он, конечно, мужчина, может позволить себе ударить женщину. Посмотри на неё! — негритянка так взмахнула рукой, что едва не сбила лампу со стола своего мастера. — Она же такая маленькая, такая красивая... А он?!.. Тьфу, сморчок какой-нибудь! Беги от него. Лучше себе найдëшь, — женщина заозиралась по сторонам и Ноэль поспешно отвёл взгляд. Едва ли он сойдёт за подходящего мужика, потому что сидит в обед в маникюрного салоне, но стоило перестраховаться. Он же тоже... Патлатый азиат, а слушать комментарии типа «пидоры даже лучше, будет нежнее и внимательней, а секс можно как-то и решить» очень не хотелось. Надеяться же на то, что такая тётка примет его за кого-то кроме пидора, не приходилось.

— В отношениях, может быть, но в насилии, пожалуй, нет, — возразил он Оливии, когда в разговоре в салоне образовалась небольшая пауза — негритянка громогласно делилась историей своего первого брака. — Могу я узнать, откуда вы? Понимаю, что нравы везде разные, но, неужели вас что-то по-настоящему держит? — ну вдруг. Сейчас расскажет историю о вьетнамской мафии и том, что у неё украли паспорт, и вся эта ассоциация с Хитоши пропадёт раз и навсегда. Не хотелось Ноэлю считать, будто мальчик мог ударить женщину. Он не казался плохим. Ну, то есть он едва ли был хорошим, и, может, для якудза нормально поколачивать своих женщин, но хотелось бы считать, что это не является, нормой.
— Вы говорили, что не простая домохозяйка. Вы женаты? — кольца у Хитоши он не заметил, но парни часто снимают кольца при перспективе помахать кулаками, а у девушек с кольцами ещё бола у девушек с кольцами ещё более сложные ее сложные отношения. — Или, может, любите его? В любом случае, не думаю, что человек, который позволил такое, отвечает Вам взаимностью. И, даже если отвечает, подобные отношения не слишком здоровы.

Ноэль не сразу заметил, что негритянка притихла и уже какое-то время прислушивается к его словам, поэтому её возглас «Ха!» не сразу принял на свой счёт.
— А ты откуда такой умный взялся? И тоже, смотрите-ка, с синяком на пол рожи! Видать и тебя хахаль приложил! — она рассмеялась, а Ноэль сморщился от неудовольствия.
— Не хахаль, — поправил он. Добавлять, то не только мужчины нетрадиционной ориентации заглядывают в маникюрный салон, Ноэль не стал.
— Да? — если бы её руки не были заняты, наверняка бы, упёрлась бы ими в бока. — Хотя чего я удивляюсь? С таким-то видом, как тебя вообще не бьют в каждой подворотне!
— А я просто достаточно увёртливый, — как можно более мирно заметил Ноэль.